Неточные совпадения
— Да вот, как вы сказали, огонь
блюсти. А то не дворянское дело. И дворянское дело наше делается не здесь,
на выборах, а там, в своем углу. Есть тоже свой сословный инстинкт, что должно или не должно. Вот мужики тоже,
посмотрю на них другой раз: как хороший мужик, так хватает земли нанять сколько может. Какая ни будь плохая земля, всё пашет. Тоже без расчета. Прямо в убыток.
И она опустила тут же свою руку, положила хлеб
на блюдо и, как покорный ребенок,
смотрела ему в очи. И пусть бы выразило чье-нибудь слово… но не властны выразить ни резец, ни кисть, ни высоко-могучее слово того, что видится иной раз во взорах девы, ниже́ того умиленного чувства, которым объемлется глядящий в такие взоры девы.
Но в этот вечер они
смотрели на него с вожделением, как
смотрят любители вкусно поесть
на редкое
блюдо. Они слушали его рассказ с таким безмолвным напряжением внимания, точно он столичный профессор, который читает лекцию в глухом провинциальном городе обывателям, давно стосковавшимся о необыкновенном. В комнате было тесно, немножко жарко, в полумраке сидели согнувшись покорные люди, и было очень хорошо сознавать, что вчерашний день — уже история.
Самгина сильно толкнули; это китаец, выкатив глаза, облизывая губы, пробивался к буфету. Самгин пошел за ним,
посмотрел, как торопливо, жадно китаец выпил стакан остывшего чая и, бросив
на блюдо бутербродов грязную рублевую бумажку, снова побежал в залу. Успокоившийся писатель, наливая пиво в стакан, внушал человеку в голубом кафтане...
К собору, где служили молебен, Самгин не пошел, а остановился в городском саду и оттуда
посмотрел на площадь; она была точно огромное
блюдо, наполненное салатом из овощей, зонтики и платья женщин очень напоминали куски свеклы, моркови, огурцов. Сад был тоже набит людями, образовав тесные группы, они тревожно ворчали;
на одной скамье стоял длинный, лысый чиновник и кричал...
Готовится ли его любимое
блюдо, она
смотрит на кастрюлю, поднимет крышку, понюхает, отведает, потом схватит кастрюлю сама и держит
на огне. Трет ли миндаль или толчет что-нибудь для него, так трет и толчет с таким огнем, с такой силой, что ее бросит в пот.
Мы пошли назад; индиец принялся опять вопить по книге, а другие два уселись
на пятки слушать; четвертый вынес нам из ниши роз
на блюде. Мы заглянули по соседству и в малайскую мечеть. «Это я и в Казани видел», — сказал один из моих товарищей,
посмотрев на голые стены.
Вечером, идучи к адмиралу пить чай, я остановился над люком общей каюты
посмотреть, с чем это большая сковорода стоит
на столе. «Не хотите ли попробовать жареной акулы?» — спросили сидевшие за столом. «Нет». — «Ну так ухи из нее?» — «Вы шутите, — сказал я, — разве она годится?» — «Отлично!» — отвечали некоторые. Но я после узнал, что те именно и не дотрогивались до «отличного»
блюда, которые хвалили его.
Веревкин только вздохнул и припал своим красным лицом к тарелке. После ботвиньи Привалов чувствовал себя совсем сытым, а в голове начинало что-то приятно кружиться. Но Половодов время от времени вопросительно
посматривал на дверь и весь просиял, когда наконец показался лакей с круглым
блюдом, таинственно прикрытым салфеткой. Приняв
блюдо, Половодов торжественно провозгласил, точно
на блюде лежал новорожденный...
Это пустейшее обстоятельство вдруг как бы вдвое даже озлило Ивана Федоровича: «Этакая тварь, да еще в очках!» Смердяков медленно поднял голову и пристально
посмотрел в очки
на вошедшего; затем тихо их снял и сам приподнялся
на лавке, но как-то совсем не столь почтительно, как-то даже лениво, единственно чтобы
соблюсти только лишь самую необходимейшую учтивость, без которой уже нельзя почти обойтись.
Флигель, в котором мы остановились, был точно так же прибран к приезду управляющего, как и прошлого года. Точно так же рыцарь грозно
смотрел из-под забрала своего шлема с картины, висевшей в той комнате, где мы спали.
На другой картине так же лежали синие виноградные кисти в корзине, разрезанный красный арбуз с черными семечками
на блюде и наливные яблоки
на тарелке. Но я заметил перемену в себе: картины, которые мне так понравились в первый наш приезд, показались мне не так хороши.
То есть заплачу за тебя; я уверен, что он прибавил это нарочно. Я позволил везти себя, но в ресторане решился платить за себя сам. Мы приехали. Князь взял особую комнату и со вкусом и знанием дела выбрал два-три
блюда.
Блюда были дорогие, равно как и бутылка тонкого столового вина, которую он велел принести. Все это было не по моему карману. Я
посмотрел на карту и велел принести себе полрябчика и рюмку лафиту. Князь взбунтовался.
Мы простились довольно холодно, хотя Дерунов
соблюл весь заведенный в подобных случаях этикет. Жал мне руки и в это время
смотрел в глаза, откинувшись всем корпусом назад, как будто не мог
на меня наглядеться, проводил до самого крыльца и
на прощанье сказал...
Так вы бы
на нее, матушка, не
смотрели, а внушали бы ей, что
на родителей надеяться нечего, потому как сама себя
соблюсти не умела, стало быть, и надеяться не
на кого.
Не смыслите, как и себя-то
соблюсти, а вот ты
на меня
посмотри — видал ли ты эких молодцов?"И знаете, ваше благородие, словами-то он, пожалуй, не говорит, а так всей фигурой в лицо тебе хлещет, что вот он честный, да образованный, так ему за эти добродетели молебны служить следует.
— А вот
посмотрим, родимые! Эх, батюшки-светы! Да кто ж это так секанул-то его? Вот будь
на полвершка пониже, как раз бы висок рассек! Ну,
соблюл его бог! А здесь-то? Плечо мало не до кости прорубано! Эх, должно быть, ловок рубиться, кто так хватил его милость!
— То, должно быть, вражья кровь, — ответил Максим, весело
посмотрев на свою рубаху, — а
на мне и царапины нет; твой крест
соблюл меня!
Старик шибко крепковат был
на деньги, завязывал их, как говорится, в семь узлов; недаром, как видели мы в свое время, откладывал он день ото дня, девять лет кряду, постройку новой избы, несмотря
на просьбы жены и собственное убеждение, что старая изба того и
смотри повалится всем
на голову; недаром считал он каждый грош, клал двойчатки в кошель,
соблюдал строжайший порядок в доме, не любил бражничества и
на семидесятом году неутомимо работал от зари до зари, чтобы только не нанимать лишнего батрака.
Даже Лукьяныча я никак не мог дозваться, хотя и слышал, что где-то недалеко кто-то зевает; потом оказалось, что и он, по-своему,
соблюдал праздничный обряд, то есть сидел, пока светло, за воротами
на лавке и
смотрел, как пьяные, проходившие мимо усадьбы, теряли равновесие, падали и барахтались в грязи посередь дороги.
И всё вокруг них тихо:
на полу толстые половики лежат, шагов не слыхать, говорят люди мало, вполголоса, — даже часы
на стене осторожно постукивают. Пред иконами неугасимые лампады горят, везде картинки наклеены: страшный суд, муки апостольские, мучения святой Варвары. А в углу
на лежанке старый кот лежит, толстый, дымчатый, и зелёными глазами
смотрит на всё —
блюдёт тишину. В тишине этой осторожной ни Ларионова пения, ни птиц наших долго не мог я забыть.
Смотрю, стол накрыли
на двенадцать приборов, а гостей нас всего пять с хозяином. Наконец поставили давно ожидаемый обед. Я чуть не расхохотался, увидев что всего-навсего
на стол поставили чашу, соусник и жареную курицу
на блюде. Правду сказать, смешно мне было, вспомнив о нашем обыкновенном обеде, и взглянуть
на этот мизерный обедик."Но, — подумал, — это, может, первая перемена? Увидим".
Выбирать у г. Жеребцова не из чего: все равно, куда ни загляни. Поэтому мы и начнем с самого начала — с основания Руси. Тут ли уж, кажется, не легко автору
соблюсти верность и основательность в кратком изложении событий? Сколько об этом было у нас писано, сколько источников под руками, как разъяснен взгляд
на эпоху!
Посмотрите же, как хорошо г. Жеребцов всем этим воспользовался.
Спиридоновна. Зачем гонять, может и пригодится. Ты его, Груша,
блюди, приголубливай, только не больно поваживай. Женись, мол, вот и все тут, и хлопотать не об чем, а
на бобах-то, мол, нас не проведешь. А до той поры пущай ходит да гостинцев носит. Что им в зубы-то
смотреть!
— Как же так? Нельзя без того… Надо обряд
соблюсти. Спокон веку
на самокрутках так водится, — говорила Фленушка. — По-настоящему надо, чтоб он силой у тебя их отнял… Да куда ему, вахлаку? Пентюх, как есть пентюх. Противно даже
смотреть на непутного.
— Молодец, — говорит. — Вот тебе еще тысячу рублей
на ложки и плошки, но
смотри, Лепутан, — заповеди мои
соблюди, и тогда сам соблюден будеши, а ежели что… да, спаси тебя господи, станешь в своем прежнем имени утверждаться, и я узнаю… то во первое предисловие я всего тебя изобью, а во-вторых, по закону «дар дарителю возвращается». А если в моем желании пребудешь, то объясни, что тебе еще надо, и все от меня получишь.
Восхваление присутствующих шло по очереди. После
блюда вкусного шашлыка, мастерски приготовленного Барбале, дедушка поднял чашу в честь Бэллы, называя ее княгиней Израил. Он обращался к ней немного напыщенно и важно, точно к совершенно посторонней. Бэлла, потупясь
смотрела в тарелку. Я же, прикрыв лицо концом скатерти, еле сдерживалась, чтобы не фыркнуть
на весь стол. Верно глаза мои красноречиво смеялись, потому что бабушка не менее красноречиво погрозила мне пальцем через весь стол.
— Полноте, — громко и весело сказал Рубцов. — Не обижайте нас! Что, в самом деле, все дворянский-то свой гонор
соблюдаете. Мы друзья ваши… это лучше родственников. Только, чур, уж не считаться ни с сестричкой, ни со мной… А жалко вам этого Палтусова, повидайтесь с ним,
посмотрите, почувствуйте, каков он
на самом деле.
В зале накрыт был стол во всю длину, человек
на четырнадцать. Особой столовой у Марфы Николаевны не было. Она не любила и больших дубовых шкапов. Посуда помещалась в «буфетной» комнате. Белые с золотом обои, рояль, ломберные столы, стулья, образ с лампадкой; зала
смотрела суховато-чопорно и чрезвычайно чисто. За чистотой
блюла сама Марфа Николаевна, а Любаша, напротив, оставляла везде следы своей непорядочности.
Когда Аристотель, служивший
на этот раз переводчиком, представил лекаря, Иван Васильевич зорко
посмотрел на приезжего, немного привстал с кресла и протянул ему руку, которую этот поцеловал, став
на одно колено. Великому князю, тотчас после осквернения его руки нечистыми устами, поднесли умывальник и
блюдо, но он слегка кивнул боярину, исполнявшему эту обязанность, давая ему знать, что она не нужна.
Завистлива она была до того, что завидовала иногда лишнему
блюду на скромном столе Ранеевых; она, кажется,
посмотрела бы с завистью
на серебряную монету подле медного гроша в руке нищего.
Кутузов поднял голову и долго
смотрел в глаза графу Толстому, который, с какою-то маленькою вещицей
на серебряном
блюде, стоял перед ним. Кутузов, казалось, не понимал, чего от него хотели.
Чувствуя себя в их власти, Багратион решительно, обеими руками, взял
блюдо и сердито, укоризненно
посмотрел на графа, подносившего его.